Линия – слово многозначное. Разный смысл мы вкладываем в это понятие. То это черта на плоскости, иногда – направление движения, частенько – последовательный ряд предков и потомков, а больше всего – линия поведения, судьбы.
По линиям на ладонях некоторые люди пытаются узнать у хиромантов продолжительность и качество всей своей жизни.
Для посёлка Сухобезводное, который совсем недавно отметил своё восьмидесятилетие, судьбоносной стала линия железной дороги. Точнее, две линии.
Первая линия – та, которую в первые годы советской власти полуголодные крестьяне из окрестных деревень проложили от Нижнего Новгорода до Котельнича. На 107-м километре этой линии десяток плотников срубили казарму для рабочих, строящих и обслуживающих железную дорогу. Эта казарма и стала основой для узловой железнодорожной станции Сухобезводное и поселения при ней.
Начались лесоразработки. Был создан Ветлужско-Унженский лесхоз, размещён Вятлаг, которые построили первые жилые и административные здания, организовали заготовку, погрузку и отправку лесопродукции по железнодорожной линии.
Но не эта линия определила судьбу Сухобезводного как посёлка, а другая – Унженской железной дороги. Этой линии, которая строилась с 1933 года с целью прямого выхода на Северную железную дорогу для вывоза леса и угля в центральные районы страны, но в 1938 году ставшая главной таёжной артерией НКВД, нет на картах и схемах, однако след от неё остался в судьбах тысяч людей. Некоторым он подчеркнул карьерный рост, определил успех в жизни, а большинству замарал биографию на все оставшиеся годы. Для многих путь по этой линии оказался поездкой в один конец – обратного билета судьба не выдала.
Унженская железная дорога стала местом работы для двух с лишним тысяч рабочих и служащих. Почти две сотни километров железнодорожной колеи, не считая многочисленных ответвлений-«усов», должны были обслуживаться и ремонтироваться. В бригады рабочих, создаваемых для этих тяжелейших, каторжных работ, зачастую набирали женщин, для которых с трудоустройством в Сухобезводном всегда были проблемы. Внушительный парк паровозов – почти три десятка – обслуживался высококлассными поездными бригадами, а ремонтировался и готовился к поездкам в огромном, оборудованном всем необходимым депо. Здесь уже требовались образованные инженеры, рукастые и мастеровитые кузнецы, токари и слесари.
По этой ветке, как попросту называли сухобезводнинцы линию Унженской железной дороги, отправлялось ежегодно до 110 тысяч вагонов древесины, и эти вагоны осматривались в вагонном депо, а ремонтировались в центральных ремонтных мастерских. В посёлке уже функционировали клуб, библиотека, поликлиника, средняя школа, магазины, издавалась своя газета, работали две электростанции. Для этих предприятий и учреждений тоже нужны были квалифицированные кадры. И они были.
С тех пор не только для железнодорожников, но и для всех жителей слово «линия» сделалось нарицательным, сленговым. За линией, на той стороне – это означает, что имеется ввиду противоположная часть посёлка, который железная дорога рассекает надвое. При этом и «восточные», и «западные» считают свою сторону своей, а ту, что за линией – «той». Соединяет и объединяет обе части посёлка ажурный мост – общепоселковая достопримечательность, не принадлежащая ни одной из сторон. Надо отметить, что мост через линии обеих железных дорог перестраивался трижды: первый был полностью деревянный, а последующие – металлические. За грибами или ягодами в лес сухобезводнинцы ходят по «линиям», замеряя дальность расстояния до заветного места по километровым и пикетным столбикам – черника, к примеру, на шестом, самолучшие белые грибы – на восьмом, любители белых хрустящих груздочков добираются до шестнадцатого километра. А случится при этом закружиться-заблудиться, то выйти норовят опять же непременно на линию, ориентируясь на стук колёс и гудки проходящих по ней поездов.
С 1961 года, после ликвидации Унжлага – одного из крупнейших островов «архипелага» ГУЛАГ, Унженская железная дорога, которая и создавалась для обслуживания этого страшного острова, начала приходить в упадок. Стали ненужными и лишними сотни машинистов, кочегаров, стрелочников, кондукторов, рабочих и мастеров пути. Несколько паровозов использовались некоторое время в качестве котельных на местных предприятиях, а затем, как и остальные, были отправлены на металлолом. Грузоперевозки почти прекратились. Путь частично разобрали, а оставшийся постепенно приходил в негодность. Думалось, что линия вот-вот прекратит существование.
1 августа 2009 года стало вторым днём рождения линии. В этот памятный день состоялась торжественная церемония открытия после реконструкции линии Сухобезводное – Лапшанга. Губернатор Нижегородской области Валерий Шанцев, начальник ГЖД Сергей Козырев, депутат Госдумы Ольга Носкова, заместитель председателя Законодательного собрания Александр Вайнберг, представители администраций Семёновского и Варнавинского районов, общественность посёлка Сухобезводное и многочисленные гости приняли участие в этом мероприятии. После 18 лет простоя линия, теперь уже под эгидой ГЖД, возродилась.
И пусть теперь Сухобезводное не является узловой станцией, на которой когда-то останавливались все без исключения поезда, менялись локомотивные и кондукторские бригады, формировались многовагонные эшелоны с лесом, но железнодорожным посёлком он был, есть и, надеемся, будет. И сохранится память о «секретной» Унженской железной дороге, давшей в 1944 году станции Сухобезводное статус посёлка городского типа.
Доказательством тому стал установленный на центральной площади посёлка накануне Дня железнодорожника памятник первым паровозам Унженской железной дороги. Жива будет память о главных тружениках Унжлага!
И будут жить железнодорожные линии. Линии наших дедов и отцов. Наши линии!
Борис БАВИН,
председатель Совета
ветеранов р. п. Сухобезводное
